Steven Wilson - The Raven That Refused to Sing (And Other Stories) (2013)

На момент написания этой рецензии третий сольный альбом Стивена Уилсона крепко держит первую строчку рейтинга лучших альбомов года на крупнейшем прогрессив-роковом ресурсе в мире, progarchives.com. Да что там ПрогАрхивы, в немецких чартах он достиг третьей позиции, а на родине музыканта, Великобритании, пусть и приземлился на скромное 34-е место, но для альбома со средней продолжительностью треков в районе 8-9 минут это очень и очень неплохо. Все силы были брошены на то, чтобы этот релиз стал успешным: лейбл KScope, который помимо Уилсона занимается выпуском альбомов легендарных Ulver и Anathema (и чуть менее легендарных Amplifier, Gazpacho и Pineapple Thief, среди прочих) даже отсрочил выход пары других релизов, дабы сосредоточиться на “The Raven…”; культовый музыкант и звукорежиссер Алан Парсонс, занимавшийся флойдовским “The Dark Side of the Moon”, нашел время в своем плотном графике, чтобы поработать со Стивеном; а уж в списке персонажей, поучаствовавших в записи и концертном воплощении пластинки, не хватает разве что какого-нибудь Майка Портного. Но все-таки что-то смущает автора этой рецензии, и давайте разберемся, что именно.

Путь Стивена Уилсона на вершину прог-Олимпа был долог и тернист. Движение от безумного фаната Pink Floyd, Marillion и King Crimson, рисовавшего обложки и треклисты вымышленным группам, до мудрого гуру современного прогрессива заняло почти тридцать лет. Ранние Porcupine Tree постоянно сталкивались с непониманием со стороны публики, промоутеров и критиков: для поклонников классического прога они были слишком электронно-альтернативными; для юных гранжеров и металлистов они были слишком заумными; для пишущей братии было сложно найти аналоги их звучанию, а потому их было проще проигнорировать. Но никакой тяжкий труд, подкрепленный талантом, не остается незамеченным, и в начале 2000х группе удалось прорваться к более широкой аудитории с альбомом “In Absentia”, самым доступным и песенным релизом на тот момент. Близкая дружба Стивена с Микаэлем Окерфельдтом из Opeth привела к тому, что следующий полноформат “Deadwing”, вышедший в 2005м, оказался гораздо тяжелее своих предшественников. Триумфальное восхождение закрепил мрачный “Fear of a Blank Planet”, выпущенный двумя годами позже, своими депрессивными текстами достучавшийся до поколения, которому Стивен сотоварищи годились в отцы.

Параллельно с Porcupine Tree Уилсон был вовлечен в минимум десяток проектов, часть из которых активна до сих пор, и эта многогранность позволяла ему оттачивать свои исполнительские и композиторские умения. Немудрено, что в определенное время на прог-прилавках появился его первый сольный альбом “Insurgentes”, коллекция простых, даже незамысловатых песен, имевших немного общего с жанром, количество упоминаний которого в этом ревью уже превысило все допустимые пределы. Когда Porcupine Tree по малопонятным причинам взяли длительный отпуск, подоспел второй сольник “Grace for Drowning”, на котором песенный материал соседствовал с полуэкспериментальными поисками. “The Raven that Refused to Sing” стал золотой серединой между этими двумя крайностями, однако не только этот баланс делает его таким востребованным у целевой аудитории.

Все шесть треков альбома – это шесть отдельных паранормальных историй, и это именно тот случай, когда на вопрос «о чем эта песня» можно ответить простой и понятной щекочущей нервишки историей. Забудьте личностные метания Фиша, полные метафор хитросплетения Хэммила или метафорическую сатиру Гэбриэла – Стивен Уилсон не пишет стихов, он сочиняет тексты. Может, если в лирическом плане альбом настолько бесхитростен, то он совершает революцию в плане музыкальном? Увы. Всегда иронически воспринимавший тэг «прог» Уилсон вдруг на полном серьезе сочинил шесть треков, в которых легко угадываются их исторические прообразы: вот дженезисовская “Cinema Show” превратилась в “The Watchmaker”, только с кримзанутой кодой, вот йесовская ритм-секция торчит из самого начала “Luminol”, вот целая сцена Кентербери уместилась в “The Holy Drinker” - сами найдете, в общем. Перед внутренним взором предстает длинноволосый интеллигентный англичанин в очках, сидящий в своей студии и педантично отмечающий в своей записной книжке наличие элементов, необходимых Классическому Проговому Альбому: «Долгие инструментальные проигрыши? – Есть! – Эпические концовки? – Есть! – Меллотрон? – Тонны оного!», и так далее.

Конечно, наш герой не столь прямолинеен, как какие-нибудь Dream Theater или Flower Kings, чей плагиатометр просто зашкаливает, ведь привычную форму классического прог-рока он наполняет своим видением и содержанием, этими мрачновато-тревожными фирменными мелодиями, знакомыми каждому уилсоноведу еще со времен “The Sky Moves Sideways”. Интересный эксперимент, забавные скрещивания формы и содержания, тонкая шутка (или, если хотите, циничное надругательство) над жанром вроде джетроталловского “Thick As A Brick” – это понятно. Но где же, собственно, песни? Кроме финального одноименного трека, в романтической коде которого проглядывает истинный талант Уилсона-автора, альбом может похвастаться разве что талантом Уилсона-маркетолога. За три десятка лет в жанре Стивен дотошнейшим образом изучил не только базовые потребности среднестатистического прог-фана, но и научился даже их предугадывать. Поэтому сейчас он не вылезает из успешных туров и дает интервью хипстерским изданиям, в то время как Porcupine Tree в лучшем случае собирали небольшие клубы и хэдлайнили узкопрофильные фестивали. И если в музыкальном плане ценность “The Raven that Refused to Sing” весьма сомнительна, то в плане финансового прогресса, по всей видимости, Уилсон наконец-то близок к стабильности.

…и знаете что? Он это заслужил.